Ичибан.Кошмар Курогане и принцессы Томойо

(Тема от 03.09.2008)

Голова раскалывалась. Курогане зарычал. Ну почему эта булка опять выплюнула их как попало?!
Воин лежал с закрытыми глазами, проклиная всех и вся, кого только можно. Каждый из его знакомых попал в этот список и для каждого была веская причина, а у некоторых даже не одна. Что-то безжалостно царапало лицо и тело и впивалось в бок. Открыв-таки глаза, Курогане обнаружил себя в кустах. Не сдерживая себя в выражениях, он кое-как выполз из зарослей и огляделся.
- Ну и где всех носит?!
Воин в упор не видел даже следов пребывания его друзей.
- Они не могли так быстро смыться!
Головная боль только усиливала непонимание происходящего. Пончик растерял всех своих "пассажиров"?
- При встрече с ведьмой обязательно сообщу ей о браке колобка! - ругаясь себе под нос, Курогане побрел сквозь чащу. - Интересно, а черный так же бы безответственно относился к своим обязанностям?
- Молодой господин?
Воин замер как вкопанный. Повторный крик заставил его оглянуться: к Курогане спешил какой-то юноша. Он был чем-то обеспокоен, но стоило их взглядам встретиться, как юноша повеселел.
- Наконец я Вас нашел, молодой господин! Вы так ринулись за этой тварью, что я даже отстал от Вас!
Лицо незнакомца лучилось радостью, но стоило ему понять, что Курогане не в духе, как он затараторил:
- Не расстраивайтесь так, молодой господин! Тварь эта сильная и хитрая! Уверен, что даже Ваш отец не смог бы ее поймать!
- Отец? - переспросил воин.
Ему показалось, будто это только послышалось. Что за бред тут творится? Кто этот парень? Откуда он меня знает? И почему упомянул отца?
- Я видел Ваш поединок с ней! Вы были великолепны!
Незнакомец смотрел на Курогане с бескрайней теплотой в глазах. Было в них и другое чувство. Благоговение. А может и что-то иное.
Воин бросил на парня недоверчивый и в тоже время оценивающий взгляд, а затем еще раз огляделся вокруг в поисках друзей. Если я понимаю этого идиота, значит беляш где-то поблизости... И тут Курогане осознал, что парень говорит с ним на родном ему языке.
- Если Вы ищите свой меч, то он у меня, - поспешил сообщить незнакомец, заметив, как оглядывается воин. – Когда она напала на Вас, он выпал из Ваших рук, а потом Вы умчались, даже забыв его подобрать! Но ничего. У нас есть еще один день! Уверен, завтра Вы ее уложите! А сейчас время к вечеру, так что давайте пойдем в лагерь.
Юноша не стал дожидаться ответа Курогане и пошел куда-то в чащу. Воин еще раз осмотрелся, но больше поблизости никого не было.
Что же, черт возьми, происходит?!
- Ну же, молодой господин! Уверен, Вы голодны!
Курогане вздохнул и пошел за незнакомцем. С каждым шагом он убеждался, что это была та самая Сува, его родина.

Принцесса открыла глаза в темной комнате. Где я? Странная пустота накатила черной волной. Это было подобно сильному толчку. Если бы она стояла, то непременно могла бы упасть. А так лишь согнулась к коленям как от жестокой судороги.
Когда дыхание вернулось, Томойо медленно села и спустила ноги на пол. Моя... моя спальня.. Нно... где она находится? Я...
- Я не помню! - принцесса сама не заметила что выкрикнула это вслух. Горькие слезы обиды обожгли глаза. - Я... не помню... - тихонько повторила она.

Курогане замер на краю поляны. Теперь он был совершенно уверен, что находится в Суве. На этой поляне он в детстве тренировался. Никаких сомнений!
Течение его мыслей было грубо нарушено: сверху ему на плечи что-то приземлилось. И по весу, это что-то было диким зверем. Воин, не долго думая, избавился от навязанной ноши, скинув ее на землю. «Зверь» оказался девушкой, которая проворно, словно кошка, приземлилась на корточки, резво выпрямилась и повернулась к Курогане.
- Тебя не застанешь врасплох, правда, Йо-о? – улыбнулась она.
Воин остолбенел. Девушка знала его имя, его настоящее имя. Но откуда? И кто она такая вообще? Он рассматривал незнакомку: стройная высокая фигура, слегка смуглая кожа, длинные черные волосы, собранные в две косы, озорные глаза и задорная улыбка. Она была очень даже ничего, но Курогане сейчас это совсем не интересовало.
- Ну как охота, мальчики? – спросила девушка, оглянувшись на юношу и вновь посмотрев на Курогане. – Что-то я не вижу ни одной кицунэ на твоих сильных плечах!
Она даже подошла к воину и посмотрела сначала на одно его плечо, потом на второе, заглянула за них, будто действительно что-то искала.
- И как это называть? – расхохоталась она. – Даже я вернусь не с пустыми руками! Пока ты разгуливал по лесу, я кое-кого приручила.
С этими словами девушка поднесла ко рту два пальца и лихо свистнула. Из-за дерева выглянула застенчивая лисья мордочка и посмотрела на Курогане.
- Детеныш кицунэ, - пояснила незнакомка. – И не стыдно ли тебе? Что скажут дома? Йо-о проиграл своей ненаглядной Ясэи?
Воин удивленно уставился на нее. Его совсем не интересовал зверек, который подбежал к девушке и спрятался за ней. А вот девушка его интересовала куда больше. Что значит «своей ненаглядной»?!
- Ну что, так и будем молчать? – недовольно фыркнула она.
Курогане открыл рот, но ему хватило разума не задать вопрос: «Что же тут происходит?!» – он был уверен, что вместо ответа получил бы истерический хохот. Поэтому воин так ничего и не сказал, закрыв рот.
- И что за… – вместо окончания фразы девушка открыла и закрыла рот несколько раз, передразнивая Курогане, изображая рыбу, выброшенную на берег. – Может, ты хотел поздравить свою женушку? Или чувство мужского достоинства настолько ущемлено, что язык не поворачивается?
Ж-Ж-ЖЕНУШКУ?! Челюсть Курогане отвисла. Он лишь чудом не задал этот вопрос вслух. Голова, которая уже начала проходить, вновь разболелась. А тут еще и эта девчонка не унималась!
- Может удостоишь меня хоть маленькой награды?
Она кинулась Курогане на шею, и ее мотивы были предельно ясны. Когда она попыталась поцеловать воина, тот оттолкнул назойливую барышню и уставился на нее. Ну уж нет! Целоваться с тобой я не буду! Я даже не знаю, кто ты, черт возьми!!
- Это все твое влияние, Сэнтаки? – разъяренная Ясэи накинулась на юношу, приведшего Курогане на поляну. – Теперь мне ясно, почему вы так никого и не поймали!
- Я совсем ничего не делал! – с болью отозвался тот. Похоже, обвинения девушки были для него как удар ниже пояса.
- Итак, - Ясэи вновь повернулась к Курогане и подошла к нему. – У тебя завтра последний день. И завтра ты должен поймать ее!
Последние три слова она сопровождала весьма чувствительными тычками в грудь воина, а затем отошла к разведенному в центре поляны костру.
- Я приготовлю ужин. Правда, кое-кто его не достоин…
Девушка занялась едой, а Курогане сел под дерево. У него была куча вопросов, но задавать их вслух было бессмысленно. Было ясно одно: его приняли за кого-то, имеющего ту же внешность и даже то же имя. И этот кто-то живет в Суве и… женат! Это обстоятельство добивало больше всего. Если Курогане попытается объяснить, что он не Йо-о, супруг Ясэи, то его просто сочтут сумасшедшим, и положение его не изменится, если только в худшую сторону. А еще его очень волновал вопрос, где же его друзья.
- Фай… Где же ты шляешься…- прошептал он, вспоминая вечно улыбающегося блондина.
Они наверняка находятся где-то в этом мире, а значит, предстоит их найти. Но дадут ли ему эти двое. Курогане хмуро посмотрел на девушку и парня. Одно было ясно точно: он попал.

Вскрик девушки не остался незамеченным. Дверь тихо открылась.
- Принцесса, почему Вы не спите?, - выскомерно спросила вошедшая Соума.
- Соума!, - Томойо вскочила к ней навстречу, но та сильной рукой посадила девушку обратно на кровать:
- Вам надо выспаться, завтра в дорогу. – холодно приказала она.
- Соума…- Принцесса не верила своим ушам: какими интонациями с ней говорила Соума!
- А что Вы хотели, так поступая, принцесса? Вы опозорили имя своих родителей и опорочили свою сестру, думаете этого мало? – наклонившись к лицу принцессы, прошипела женщина.
Родители… сестра… я не помню их… я не помню их лиц! Да что же происходит!
- Соума, расскажи мне, что произошло, - попыталась взять себя в руки Томойо. Но Соума молча отвернулась и вышла из комнаты.
- Нет, не оставляй меня! Не оставляй меня, пожалуйста! - сорвалась на крик девушка, бросаясь к двери. – Нет…. – тихо прошептала она, сползая по закрытой двери. Я ничего не помню… нет…

- Пора вставать!
Курогане аж подскочил, когда ему на голову вылилась ледяная вода.
- Фай, придурок, что ты делаешь?! – заорал он, отфыркиваясь. Он был уже готов кинуться за белобрысым магом, дабы поймать его и запихнуть в ближайший водоем, и его удивлению не было придела, когда вместо улыбающегося Фая перед ним предстало разгневанное лицо вчерашней девушки. Ясэи, кажется…
- Ах, значит, Фай?! – вскрикнула она и отвернулась. – Лично я намерена поймать этого кицунэ, - бросила она через плечо. – Так что если он мне встретится, ждать тебя, Йо-о, я не буду.
С этими словами она скрылась в лесу, а за ней убежал маленький лисенок.
- Фай? – переспросил Сэнтаки, подходя к Курогане. – Я не слышал ни о ком, проживающем в Суве с таким именем.
- Он никогда не был в Суве, - тихо отозвался воин.
- Тогда как вы познакомились? – удивился юноша. – Вы же никогда не покидали Суву!
- Никогда? – переспросил Курогане, поглядев на него.
- Нет, - не решительно отозвался тот.
- И не служил у Томойо-химе?
- Томойо-химе? – повторил Сэнтаки вслед за Курогане в крайней задумчивости. Он смотрел на воина с крайней опаской.
Так и думал! Он считает, что у меня крыша поехала. Таким способом я мало что узнаю. Но, по крайней мере, есть ответ на один вопрос: для них я никогда не покидал Суву и всегда жил здесь. Но тогда где тот, другой, которого я заменил?
- Ты не видел в лесу кого-либо еще? – спросил Курогане, в надежде выяснить о том, куда запропастились его друзья. Может, парень заметил кого поблизости, но не придал значения?
- Нет, только Вы да Ясэи-сама… Думаю, другие находятся в другой части леса, и мы вряд ли встретимся с ними…
Интересно, о ком же он говорил? Наверное, о других охотниках. Ладно, в любом случае, стоя на месте, я ничего не узнаю. Если я буду делать вид, что охочусь, то осмотрю окрестности и возможно найду следы остальных. А даже если не найду… Вернувшись в поместье, я больше узнаю о том, что здесь творится.
- Молодой господин, - нерешительно окликнул его Сэнтаки, когда Курогане уже направился к лесу. Тот оглянулся. – А Ваш меч? – и юноша протянул воину оружие.
Курогане подошел к парню, не сводя взгляда с меча. Совершенно черный клинок и алая рукоять, выполненная в виде головы какой-то птицы. Воин недоверчиво посмотрел на Сэнтаки.
- Куроихуситё, - пояснил тот. – Черный Феникс. Ваш меч.
- Мой меч? – Курогане не стал скрывать своего удивления. С каких это пор у него такой меч?!
- Его подарила Вам Ясэи-сама на день Вашей свадьбы…
Сэнтаки погрустнел, будто это был его подарок.
- Неужели Вы не помните?
Он внимательно посмотрел в глаза Курогане и прочел в них ответ. Некоторое время он стоял в крайнем смятении, а затем резко рассмеялся:
- Я понял! Когда эта тварь напала на Вас, Вы упали и сильно ударились головой! Вот почему Вы так странно вчера вели себя с Ясэи-сама и не помните своего меча. Но… - он отвел взгляд. – Это не объясняет, кто такой Фай…
Курогане не стал отвечать на этот вопрос. Он просто взял меч и пошел в лес, ища следы пребывания его друзей. Уже пройдя значительное расстояние, он мысленно отметил, что меч идеально лег в его руку, будто созданный специально для него. К тому же оружие было сделано из легкого металла, и почти не чувствовалось в руке. Курогане остановился и поглядел на черный клинок.
- Он был сделан специально для Вас… - раздался из-за спины голос Сэнтаки. – Тем, кому Вы очень дороги. Поэтому этот меч сохранит Вас.
Курогане оглянулся: каким-то странным тоном об этом сообщил парень. Значит, эта девчонка еще и мечи кует? Хотя… какая разница! Пускай Курогане находился в Суве, от этого мира исходило что-то странное, непонятное. Он не чувствовал, что вернулся на родину. Это была родина, но не его… Слишком много чего произошло с ним, в чем он не принял участия.
- Господин! Там, в кустах! – вдруг вскрикнул Сэнтаки и указал на заросли. – Кажется, это был кицунэ.
С этими словами парень извлек из-за плеч лук и стрелы, которые Курогане раньше не заметил. Сэнтаки положил стрелу на тетиву и прицелился.
- Или, может, Вы хотите поймать его сами? – спросил он, не убирая лука.
Курогане ничего не ответил и ринулся в кусты. Он не был уверен, что там прошел мифический зверь. А если это кто-то из его товарищей? Воину не хотелось, чтобы этот парень подстрелил кого-то из его друзей.
Кусты окаймляли небольшую полянку, на которую выскочил Курогане. И застыл на месте, держа меч наготове. Перед ним с противоположной стороны поляны промелькнул силуэт.
- Не может быть…. – выронил он, не веря своим глазам. Мысли перепутались и голова вновь пошла кругом.

Остаток ночи Томойо сидела под дверью, обхватив себя руками за колени. Пытаясь собрать осколки своей жизни воедино. Я… кто я? Я принцесса?… но я не помню своей страны, не помню своего замка. Я не помню лиц родителей и сестры, я даже не помню живы ли они..
Усилием воли девушка подавила нахлынувшие слезы. Нельзя… нельзя сдаваться…
Я.. я жрица… но… я не помню ничего чему меня учили…
Что происходило последние дни? Принцесса услышала первую предрассветную птицу за окном. Пусть это и глупо, но теперь девушка не чувствовала себя такой одинокой. Пусть она и узница, а птичка свободна, но ей казалось, что пение этого маленького хрупкого существа придает ей сил.
Последние дни… она ничего не помнит. Смутное ощущение… кому то угрожала опасность… Но… кому? И эти люди – высокий голубоглазый блондин… кажется он маг… и невысокий серьезный парень… Кто эти люди? Какую роль они играли в моей жизни? Я не могу вспомнить…
За окном медленно светало. Томойо смотрела в одну точку, душа ее наполнялась самым черным отчаянием.

Курогане в два прыжка преодолел поляну. И в следующий миг человек резко обернулся, и к шее воина был приставлен клинок Серебряного Дракона. Он почти не изменился. Был таким же, как запомнил его Курогане. Только пара морщин и тройка порезов. А в остальном… Все такое же выносливое тело, и такой же смелый уверенный взгляд.
- Отец? – спросил Курогане.
Он был ошарашен. Он даже поверил бы, что это всего лишь сон, если бы не чувствовал холодную сталь оружия. Лед от острия заполнил все тело Курогане. Они стояли, глядя друг на друга всего мгновение, но для воина прошла целая вечность, и за эту вечность он так и не смог осознать, происходит ли это с ним на самом деле, или же чья-то шутка. Очень плохая шутка.
- А я то думал, что передо мной кицунэ, - рассмеялся мужчина и убрал меч. – Ну что, Йо-о? Вижу, ты его пока не поймал!
И он озорно подмигнул. Курогане же продолжал смотреть на него, не отводя взгляда. Он тщетно пытался понять, как такое может быть.
- Йо-о? Что-то не так? – спросил отец, нахмурившись.
- Кицунэ, - ответил незаметно подошедший Сэнтаки, и стрела просвистела рядом с ухом Курогане, а затем и его отца, после чего скрылась с зарослями у мужчины за спиной. Тот обернулся, что-то выкрикнул и бросился за своей добычей.
- Молодой господин? – нерешительно спросил юноша, и Курогане мрачно взглянул на него. – Что с Вами?
Но тот ничего не отвечал. И что он мог ответить? Что увидел призрака? Для Сэнтаки отец Курогане был реальным человеком, из плоти и крови, ведь Сэнтаки не видел, как чудовище, напавшее на Суву, принесло в своей пасти одну лишь руку, держащую меч.
- Если Вы мне расскажите, в чем дело, я сохраню Ваш секрет и попытаюсь Вам помочь, - прошептал слуга и отвел взгляд, будто стесняясь своей наглости. – Вы ведете себя более, чем странно… Это может вызвать подозрения…
Воин же не спешил все рассказывать незнакомому парню. И что они сделают, когда узнают, что я – самозванец? Казнят? Но я не говорил, что я – их Йо-о. Это они решили. Мне бы только найти друзей…
Но его мысли были прерваны холодным, так непохожим на предыдущие фразы, замечанием Сэнтаки:
- Если Вы хотите не вызывать лишних подозрений, то должны продолжить охоту. Для Йо-о-сама эти дни были самыми желанными. Он так ждал шанса, чтобы доказать отцу, на что способен. Так что не упустите его. Если Вам охота не по душе, я могу убить кицунэ для Вас…
- Не надо. Ты только что чуть не выстрелил в моего отца, - напомнил Курогане.
- Я прекрасно видел господина в зарослях, но целился не в него. Тварь была здесь. Я с малых лет обучен обращению с луком. Но Вы это, конечно, не помните…
Последнюю фразу он обронил очень тихо, а в его голосе слышалась боль. Парень не стал дожидаться Курогане и пошел по направлению, противоположному тому, куда только что ушел правитель Сувы. Воину не осталось ничего иного, как последовать за ним.
Курогане еще не знал, как будет вести себя, когда вернется в поместье, и как выяснит, что это за мир. Ему еще предстояло решить вопрос, куда же делись остальные. Сэнтаки больше не заводил разговоров, лишь искоса посматривал на воина, и тот был этому крайне благодарен. Прошло пол дня, и они устроили привал. Юноша молча приготовил обед и подал его Курогане: ничего особенного, но воин не мог не отметить, что пища была вкусной. За это время они не встретили ни животного, ни следов друзей Курогане, и это начинало выводить его из себя. Так что, расправившись с пищей, он ринулся продолжать поиски, чем вызвал довольную улыбку слуги – тот явно решил, что его господин хочет во чтобы то ни стало поймать кицунэ. Но что себе думал Сэнтаки, Курогане не волновало.
- Кажется, пора возвращаться, - сообщил слуга, когда на лес опустились сумерки. – Очень жаль, что мы его так и не встретили…
Но Курогане его не слушал: он был готов поклясться, что в зарослях, окутанных легким туманом, промелькнула светлая голова. Неужели?.. Воин ринулся, даже не разбирая дороги. Он мысленно умолял, чтобы видение оказалось явью, но… Только кусты и рваные лоскуты тумана. Темнота сгущалась.
Курогане оглянулся, готовый вернуться к Сэнтаки: перед ним застыл огромный волк, скалясь, но не издавая ни звука. Шкура животного блестела в лучах появившейся луны, словно чистое серебро. Волк зарычал и кинулся на воина. Взмах меча – и хищник безвольно упал на землю, заскулив последний раз в жизни. Курогане глянул на свое оружие: оно с такой легкостью послушалось одного порыва, будто было создано именно для того, чтобы выполнять все, что воин только задумал. Капли крови были неразличимы на черном клинке и лишь поблескивали как-то по-особенному в свете звезд. Меч – поистине произведение искусства! Курогане продолжал заворожено любоваться им, когда тишину ночи нарушили хлопки.
- Теперь я узнаю в Вас молодого господина, - произнес подошедший юноша. – Конечно, это не кицунэ, но тоже вполне достойная добыча. Думаю, теперь Вам будет не стыдно вернуться домой.
Домой ли?...

Принцесса так и задремала сидя на полу. Снились какие-то незнакомые лица – высокий блондин, невысокий брюнет. И еще какие-то люди, она никак не могла уловить их лиц. Когда, казалось, она вот-вот сосредоточится и рассмотрит черты, все расплывалось.
От щелчка ключа в замке Томойо, вздрогнув, проснулась. С трудом вытянула онемевшие ноги. При виде сидящей на полу принцессы, вошедшая Соума нахмурилась, но ничего не сказала. Молча схватила девушку под руку и рывком поставила на ноги:
- Пора ехать.
Она выволокла принцессу во двор. Томойо пыталась вырваться:
- Подожди, Соума! Я не понимаю что происходит, расскажи мне, умоляю. – упиралась девушка. – Я хочу увидеть сестру, Соума!
У женщины блеснула ярость в глазах и она дала принцессе пощечину, резко, наотмашь:
- Не смей упоминать императрицу!
Томойо была шокирована. Слезы застряли где то в горле. Казалось что это происходит не наяву. Почти потеряв ощущение пространства, девушка перестала сопротивляться Соуме, грубо запихнувшей ее в старую крепкую повозку.
Томойо закрыла глаза, весь мир остановился и сосредоточился на боли, на всебъемлющей душевной боли, с головой захлестнувшем ужасе, на беспомощности и растерянности.
Плакать не было сил, думать тоже. Но и смотреть на этот мир сил не хватало. Проще и легче было закрыть глаза и видеть пустую черноту перед собой.
В повозке было душно. Сколько часов они ехали, приyцесса не знала. Мерное тошнотворное покачивание повозки превратило течение времени в одну бесконечность.
Где-то около полудня повозка остановилась - Соума собиралась напоить и накормить старого крепкого коня, мерно тянущего повозку. Женщина молча бросила на колени вздрогнувшей Томойо сверток с черствыми рисовыми лепешками.
Когда солнце вышло из зенита, повозка тронулась снова. Принцесса не узнавала пейзажа за окном. Все было таким чужим. Она сжалась болезненным комком и снова закрыла глаза. Задавать себе безответные вопросы она уже устала. Хотелось закрыть глаза и никогда больше не открывать. Повозка мерно покачивалась.

Курогане шел по лесу, когда воздух со свистом разрезала стрела и попала ему в предплечье. Воин лишь поморщился: она была маленькой и не способной причинить серьезный вред. Он поднял глаза и в ветвях заметил…
- Эй ты, белая булка! Слезай оттуда!!!
Мокона засмеялся, соскочил с дерева, отбросил небольшой лук и скинул с плеч колчан, потом бросился наутек. Курогане помчался за ним, проклиная маленького пушистика и в подробностях рассказывая ему о его дальнейшей судьбе. Воин не заметил, как оказался на поляне. Пончик же успел куда-то ушмыгнуть. Курогане оглядывался по сторонам в поисках нарушителя спокойствия, как вдруг на поляну вывалило с десяток, если не больше, Мокон. Они окружили прибывающего в шоке воина, повалили его на землю и принялись щекотать, а тот так и не мог выбраться из белой массы.
Курогане открыл глаза. Мягкая рука гладила его волосы, словно успокаивая. Воин лежал на коленях мага, а тот нежно улыбался, смотря ему в лицо.
- Куро-чу приснился кошмар? – тихо засмеялся Фай.
Курогане не стал ничего отвечать, лишь вновь закрыл глаза, довольно улыбнувшись. Все было сном, только сном…
Рука по-прежнему гладила его, прогоняя остатки кошмара. Спустя время он вновь открыл глаза: на миг сознание было парализовано, но уже в следующую секунду Курогане отскочил в сторону.
- Что ты тут делаешь?! – тяжело дыша, спросил он у Ясэи.
Девушка была удивлена не меньше самого воина.
- Это наша спальня, - резко ответила она. – Или ты это уже забыл?
Курогане не знал, что ответить. Проснуться на коленях у этой женщины!.. Немного успокоившись, он смог вспомнить, что вчера они с Сэнтаки вернулись слишком поздно, поэтому слуга проводил его в спальню, где уже не горел свет. Курогане слишком устал, чтобы заметить, была ли тут Ясэи или же нет. Кошмар продолжался, а значит, предстояло выяснить, что это за мир такой. Курогане был готов смириться, что попал в Японию, очень похожую на его, но тут возникало два вопроса: куда делись его спутники и что стало с Йо-о из этого мира.
Девушка продолжала смотреть прямо в глаза воину, ожидая ответа, но в этот момент после короткого стука в комнате появился Сэнтаки. Попросив прощения, он сказал, что его господина хотят видеть.
– Вовремя, - хмыкнула Ясэи и презрительно поглядела на юношу. – Ты всегда его прикрываешь. И даже сегодня…
Она не договорила и покинула комнату. Курогане заметил, что в ее голосе прозвучала боль.
- А что сегодня? – поинтересовался он у Сэнтаки. Он так и не решил, рассказать парню всю правду или нет, но понял, что это единственный человек, который станет давать ответы на его вопросы, а не будет издеваться или обвинять его в том, что он что-то забыл.
- Сегодня годовщина свадьбы Йо-о-сама и Ясэи-сама, - сообщил слуга. – Праздник будет вечером, а сейчас…
- Меня кто-то ожидает?
Сэнтаки кивнул.
Пройтись по улицам, где прошло твое детство… Сердце ныло при виде каждого дома, каждого закоулка, каждого куста. Все было таким, как помнил Курогане. Даже деревья… Было чертовски трудно не подать вида, оставаться хладнокровным, будто вчера ходил этой дорогой и никогда не покидал Суву. Вокруг туда-сюда сновали люди.
- Идет подготовка к празднику, - пояснил слуга.
Странно, он заподозрил, что со мной что-то не так, но ведет себя по-прежнему, словно я – его господин…
Мысли Курогане были прерваны. Сердце бешено заколотилось, а сам воин встал посреди дороги как вкопанный. Они подошли к храму. Курогане ощутил себя тем самым мальчишкой, в один миг потерявшим родителей. Он начал погружаться в мрачные воспоминания, и отчаяние снова заполняло его.
Легкое прикосновение руки. Курогане повернулся и увидел Сэнтаки. Тот сразу убрал свою руку и взглядом указал на вход в храм.
Она немного постарела, но была все так же прекрасна, как и тогда, и почти не изменилась, если только совсем чуть-чуть. И такая же нежная улыбка, и те же добрые глаза. Курогане не помнил, как подошел к матери и обнял ее. Его разум словно пребывал в тумане. Та, кто умерла на его глазах, сейчас стояла перед ним, живая, здоровая, и так тепло улыбающаяся ему.
Они прошли в какую-то комнату (Курогане не запомнил дороги и не обратил внимания на обстановку – его сейчас занимала только она) и сели друг напротив друга, а Сэнтаки - немного позади Курогане. Она поинтересовалась, как прошла охота, и слуга начал рассказ. Он поведал, как Йо-о-сама столкнулся с кицунэ, и как затем ночью убил серебряного волка, рассказал о встрече с господином. А она слушала и смеялась и поглядывала на Курогане взглядом, полным гордости за сына. Сам же воин мог только смотреть на нее: слова застревали где-то в горле, а перед глазами вновь и вновь проносились страшные картины. Он опять слышал ее крик, снова забегал в храм, где она лежала на полу, вся в крови и говорила, что не смогла защитить их…
- Все в порядке, милый? – спросила она, заставляя Курогане очнуться.
Он лишь кивнул, а в глазах женщины появилась боль: похоже, она видела, что ее сына терзают тяжелые мысли, и расстроилась, что тот не хочет с ней поделиться.
- Хорошо, если так, - произнесла она. – Но какие бы ни выпали на нашу долю трудности, они всегда переносятся легче, если рядом есть кто-то, на кого можно положиться, - и она с улыбкой посмотрела на Сэнтаки.
Но все те, кому я мог доверять, сейчас не со мной.
- Почему ты так предан мне? – спросил Курогане юношу, когда они вдвоем прогуливались по улицам.
- Йо-о-сама знал ответ, - отозвался тот с легкой улыбкой и пошел вперед.

Принцесса сама не заметила как задремала. Когда она открыла глаза, повозка стояла, а на черном небе матово блестели мириады холодных звезд. Почти в ту же минуту Соума резко схватила девушку за руку:
- Вылезай, может мне еще нести тебя? – рявкнула женщина на Томойо. – Уже набылась принцессой, можешь отвыкать.
Соума так резко втолкнула Томойо в сырой приземистый сарайчик, что та не удержалась на ногах и упала, сбивая колени.
- Будешь спать тут. Не платить же мне за комнату для тебя. – Высокомерно ухмыльнулась Соума, бросая перед принцессой сверток сухих рисовых лепешек и флягу с простой водой. Девушка смогла поесть только из какого то первобытного чувства самосохранения. Почти не ощущая вкуса. Было сыро и очень холодно. Она забилась в угол, обхватив себя руками за колени, ей было не столько холодно, сколько страшно. Чтото происходит ужасающее. И самое страшное что она ничего не понимает, не помнит что привело к этому. Нет, надо решить это сейчас. Томойо встала, выпрямляясь. Все же я родилась принцессой, жрицей. Я не могу так вот сидеть и плакать. Девушка решительно вышла на улицу. Соума как раз распрягала на ночь коня. Принцесса подошла к ней:
- Соума, заклинаю тебя, мы же были друзьями, хоть из памяти о нашей старой дружбе, расскажи мне, что произошло? – нечеловеческих усилий стоило девушке говорить так, чтоб ее голос не срывался. Соума замерла на несколько секунд будто размышляя, а когда повернулась, ее глаза горели яростью:
- Что произошло? Ты спрашиваешь что произошло? Ах ты ничтожество! – женщина схватила вскрикнувшую от испуга Томойо за волосы, - Что произошло? Я тебе покажу что произошло, - Соума волокла, почти не чувствующую под ногами землю, девушку в сарайчик. Внутри женщина легко толкнула принцессу на пол и прижала ее руки своими:
- Ничего не напоминает? – прошипела она приблизив свое лицо вплотную к лицу девушки.
- Не надо, Соума, умоляю… - почти неслышно прошептала Томойо.
- А что, я тебе не нравлюсь, маленькая дрянь? – Соума сильнее прижала руки принцессы к твердому дощатому полу. Девушка бесшумно всхлипнула, отворачиваясь. Этого не может быть. Этого просто не может быть! Не в силах больше сдерживаться, принцесса заплакала вслух. Соума, посмеиваясь, отпустила несчастную девушку, которая тут же свернулась калачиком на холодном полу. Ее била крупная дрожь. Как Соума вышла, она не слышала. Она ничего не слышала кроме разрывающегося от боли сердца.
Почти ничего принцесса не чувствовала и когда Соума, на рассвете, грубо запихнула ее в повозку. Равнодушные глаза девушки будто опустели. Как безвольная тряпичная кукла она мерно покачивалась вместе с повозкой. И лишь изредка пробегающая по лицу слеза показывала, что девушка еще жива.

Праздник был в самом разгаре, и Курогане вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Он уже изрядно выпил, и по телу разливалось приятное тепло: воин не собирался напиваться, но вкус вина с родины затмевал рассудок. Скорее всего он опьянел даже не от количества выпитого, а от осознания, что он вернулся домой, что его окружают родители, что он пьет лучшее вино Сувы. Даже вечерний воздух кружил голову. Хотелось закрыть глаза и остаться в этом сне. Навсегда. Курогане прислонился к одной из балок и закрыл глаза, наслаждаясь легким дуновением ветра.
- Отличный праздник, не так ли, Йо-о?
Курогане открыл глаза: рядом с ним стоял его отец с пиалой в руке.
- Я горжусь тобой, - улыбнулся он мягко. – Шуба из шкуры серебряного волка – превосходный подарок!
Курогане вновь прикрыл глаза: перед его мысленным взором привстал тот, кому носить шубы привычно. Белая, с серебристым отливом, короче его обычной – немного ниже задницы – и с капюшоном в виде головы волка. А блондин с радостью одевает ее и крутится перед Курогане, тот же берет капюшон и натягивает магу на лицо, так, что не видно глаз и только мягкая улыбка.
- Конечно, шуба из меха кицунэ – лучше, но и шкура серебряного волка так же является символом твоих чувств, - продолжал тем временем правитель Сувы. – Поэтому Ясэи так и радовалась: чудесный подарок на годовщину, доказывающий, как сильны твои чувства к ней. А вот если парень подарит такую шубу своей девушке, это можно расценивать как предложение, и если при этом девушка примет подарок, то значит, она согласна. Но ты это же и сам знал! – и отец рассмеялся.
Курогане вздрогнул, резко открыв глаза. Фай бы точно принял шубу и не сомневался на сей счет! И о чем я только думаю?
Мысли воина переключились на воспоминания недавних событий: когда они возвращались с охоты, Сэнтаки спросил, что господин намерен делать со шкурой волка.
- Можешь оставить себе, - хмыкнул Курогане. Ему было все равно, что с ней будет дальше.
- Вы… уверены? – пролепетал тогда юноша.
- Да, а что такого? – позевывая отозвался воин.
Теперь-то он понял, почему слуга так смутился, а потом буквально расцвел. По телу Курогане пробежался холодок: что же теперь думает этот парень?!
- Но будет лучше, если я отдам ее Ясэи-сама от Вашего имени, - тихо признался Сэнтаки.
- Делай, что хочешь – я подарил ее тебе, так что ее дальнейшая судьба – полностью твоя прихоть, - отмахнулся воин и отправился спать.
- Что-то не так, Йо-о? – спросил мужчина, заметив, как побледнел его сын.
- Нет, все в порядке…
Надеюсь…
- Ты какой-то молчаливый, - заметил отец и сделал глоток из пиалы. – Я думал, ты станешь рассказывать об охоте, а ты забился в угол и ни слова, зато Сэнтаки так и нахваливает тебя. Удивительная преданность! – он усмехнулся и продолжил: - Помню, как его привели к нам, совсем мальчишкой. Я думал, он будет убирать комнаты – казалось, он на большее и не годится. А он как увидел тебя, так сразу попросился быть твоим слугой. Йо-о, надеюсь, ты доволен, что я тогда согласился?
Курогане как-то неопределенно кивнул.
- Я пойду обратно, - сообщил он.
- Да, конечно, - улыбнулся мужчина и посмотрел на небо, задумчиво попивая сакэ из пиалы.
Курогане сел на отведенное ему место: рядом с Ясэи. Та положила руку ему на плечо и улыбнулась. Похоже, девушка была счастлива и уже забыла, как скверно вел с ней Курогане. Воин покосился на нее и отвел взор. Ясэи положила голову на плечо воину и поглаживала его руку. Курогане взял свою пиалу и сделал глоток.
- Йо-о, спасибо, - прошептала она и подняла свое лицо, чтобы заглянуть в глаза Курогане.
- Да ладно тебе… - отозвался тот.
Девушка приблизилась, и воин понял, что она хочет его поцеловать. Он хотел было отшатнуться, как в этот момент его окликнул Сэнтаки.
- Молодой господин, - он сел радом и поклонился. – С Вами хочет поговорить господин.
- Что? – не понял Курогане. – Мы же вроде…
- Не заставляйте его ждать, - покачал головой слуга.
- Хорошо-хорошо, иду.
Воин посмотрел на Ясэи, словно извиняясь, что ему придется отлучиться. Когда он вновь вышел на улицу, то отца там не обнаружил.
- Мне показалось, что Вам хочется оказаться в другом месте, - тихо произнес Сэнтаки, и Курогане оглянулся. – Он действительно хотел поговорить с Вами, но я имел наглость предложить себя в этой роли. Он волнуется за Вас, молодой господин. И… я тоже…
Он отвел взор. Мягкий ветер играл с волосами Курогане.
- О чем ты хочешь поговорить? – холодно поинтересовался он.
- Пожалуйста, пройдемте туда, где нас никто не услышит.
И Сэнтаки поспешил к какому-то строению. Курогане последовал вслед за ним.
Они сидели на полу, в полутьме: лунный свет проникал сквозь единственное окно и падал на лицо Курогане. Где-то вдалеке слышался шум праздника. То ли выпитое вино, то ли преданность этого парня подействовали на него, и Курогане решил довериться хотя бы одному в этом странном мире. Слуга и без того догадался, что воин не тот, за кого все его принимают, но при этом не выдал тайны и пытался сделать так, чтобы остальные не догадались. Даже в том случае, с шубой, парень передал ее супруге Йо-о, чтобы не вызвать лишних подозрений, хотя наверняка хотел оставить ее себе.
- Как Вас зовут? – спросил Сэнтаки еле слышно.
- Курогане, - отозвался воин.
- Куро-гане-сама, - произнес он по слогам.
Сэнтаки приблизился, и его лицо оказалось прямо напротив лица воина. Курогане удивленно смотрел на парня, не понимая, чего тот хочет.

Повозка, чуть скрипнув, остановилась. Соума спрыгнула на землю и не спеша подошла к массивным воротам.
- Откройте посланнику Императрицы! – высокомерно прокричала она. Хоть за оградой слышались музыка и шум голосов, ее заметили. Ворота величаво отворились. Вышедший слуга взял лошадь под уздцы и повел во двор, повозка катилась медленно и мягко. Гул голосов и музыка приближались. Томойо не проявляла никакого интереса к происходящему, выскочивший на дорожку сын садовника встретился взглядом с пустыми глазами принцессы и от испуга расплакался. Она больше напоминала привидение. Ее кожа была абсолютно белой, без единой кровинки, взгляд мертвым и остановившимся.
Соума договаривалась о чем-то со слугами. Вскоре она вернулась довольная и обратилась к слуге, вевшем коня и с повозкой:
- Хоть мы и припозднились, молодая госпожа нас примет. Я переночую тут, распряги и накорми коня, он хорошо поработал, - похлопала белый потный круп женщина. Слуга, поманив ее пальцем, шепнул чтото на ухо, кивая на Томойо. Соума усмехнулась, заметив, что на ее груз давно косятся и оглядываются: - Да, это она, - лаконично ответила женщина, как отрезала. Более никто не отважился что либо у нее спрашивать, такой силой и злобой горели глаза.
Не слишком церемонясь, Соума вытащила принцессу из повозки. Томойо была вялая как тряпичная кукла. И настолько же покорная. Она шла медленно, но на ногах держалась крепко. Соума осмотрела ее, поправила шелковое кимоно и довольно кивнула.
Путников провели в беседку и просили подождать прихода госпожи. Слуги не рискнули признаться, что не могут найти молодую госпожу. Если Ясэи ссорилась с супругом, она могла часами сидеть где-то в огромном парке, пока слуги и Йо-о искали ее, сбиваясь с ног. Но сейчас, привлеченная шумом у ворот, Ясэи сама вышла к слугам, и вскоре уже предстала перед гостями в беседке. Склонившись, Соума поприветствовала ее. После официальных обменов любезностями, женщина перешла к делу:
- Её императорское высочество изволили передать вам, Ясэи-сама, подарок на годовщину свадьбы. Дабы Ваши дни были легки и беззаботны, я привезла Вам эту служанку, - Соума широким жестом показала на Томойо, на ее лице не дрогнул ни один мускул, но внутри у нее все сжалось. Хоть ей казалось, что все впереди – нескончаемая полоса ада, и не важно какие еще испытания и унижения ожидают ее, ей снова стало страшно. Страшно от колкого взгляда этой красивой девушки.
- Это ведь опальная принцесса Томойо? – тихо спросила Ясэи. И, получив, утвердительный ответ, нахмурилась. Соума с трудом подавила зевок. Её не покидала надежда, что молодая госпожа хорошо воспитана и с минуты на минуту отправит ее отдыхать. В своих ожиданиях женщина не обманулась. Откланявшись, она удалилась за слугой, на последок посоветовав Госпоже: - Ей стоит дать другое имя.
Ясэи, оставшись одна, задумчиво рассматривала Томойо. Смотреть на нее без отвращения было выше всяких сил.
- Одно твое присутствие здесь может опорочить Суву. Но если я послуплю с тобой по залугам, это будет оценено императрицей. Может это проверка моей порядочности…. – ненадолго задумавшись, Ясэи отошла к краю беседки:
- Отныне твое имя – Наорэ. Тебе запрещается поднимать глаза. Тебе запрещается на кого-либо смотреть. Тебе запрещается с кем-либо говорить. Любое малейшее ослушание будет жестоко наказано. Я не позволю твоему присутствию бросить тень на родовое имя моего супруга, самого важного для меня человека. Ты все поняла?, - перепуганная до смерти Томойо кивнула. В голосе этой девушки не было ни злости ни ярости Соумы. В ее голосе была лишь бездна отвращения и даже какая то брезгливость. Но от этого Томойо стало еще страшнее.
Молчать. Не разговаривать. Как же… как же мне узнать что произошло… Как объяснить что я ничего не помню. Мне так страшно. Так страшно…
Ясэи обдумывала сказанное. Да, кажется все на своих местах. Вконец задумавшись она не сразу заметила приближающуюся фигуру воина. Девушка на мгновение замешкалась между желаниями броситься любимому на шею и пообижаться еще. Служанка! Я совсем про нее забыла. Пока она не в одежде самой простой служанки, пока на ней шелковое кимоно и ее волосы убраны, как подобает госпоже, ее никто не должен видеть. Ясэи, радостно улыбаясь, выбежала из беседки навстречу Курогане, намереваясь обнять его и увлечь подальше отсуда.

Наконец-то ставлю пропащий плюс.
Томойо - за последний пост. Потрясающе.

Свежий воздух должен был помочь освежиться – так, по крайней мере, считал Курогане.
Что только что пытался сделать Сэнтаки? И в отличие от Ясэи он понимал, что перед ним не его Йо-о! Недавняя сцена все всплывала и всплывала в голове, не давая покоя. Воин решил, что, скорее всего, слуга тоже выпил, и это повлияло на него. Безумие… Надеюсь, завтра я уже найду ответы хоть на часть вопросов. Он даже решил, что зря открыл парню тайну: может, это тоже послужило катализатором…
Размышления Курогане были прерваны: он вышел к одному из зданий, и сразу к нему на шею кинулась Ясэи.
- Как ты, дорогой? – шептала она на ухо, прижимаясь к воину всем телом. – Как разговор с отцом? Я очень волновалась и скучала. Он же не сказал тебе ничего… такого?
- Нет, все нормально, - пробубнил ошарашенный Курогане и попытался отстранить девушку: ее объятья не вызывали у него ничего, кроме отвращения.
Еще подходя, он заметил, что Ясэи с кем-то разговаривала, и поэтому сейчас пытался заглянуть к ней за плечо.
- Йо-о, - произнесла тихо девушка, взяв лицо Курогане в руки и повернув к себе. – Я люблю тебя, Йо-о, - и с этими словами она прикрыла глаза, ожидая поцелуя супруга.
Воин остолбенел: ему хотелось отстранить Ясэи, но он понимал, что если сделает это, то девушка рассердится, а вызывать излишних подозрений пока не стоит (так говорил Сэнтаки и всеми способами пытался скрыть «промахи» Курогане). И в этот момент до слуха воина донесся легкий шорох. Он отодвинул девушку и…
- Принцесса Томойо! – Курогане ринулся к ней, но та отшатнулась, испуганно глядя на мужчину.
Но это точно она! На ней точно та одежда, в которой принцесса прибыла к нам просить о помощи! Неужели тоже ошибка?
- Принцесса, - вновь позвал ее воин, делая к ней шаг.
Девушка была очень бледна и измотана, а натиск Курогане вызывал в ней панический ужас. Принцесса загородила лицо руками и отступила еще на шаг.
- Принцесса? – усмехнулась Ясэи, и в ее голосе воин расслышал презрение.
Что тут делает жрица из столицы Японии, если это не та самая Томойо? И почему Ясэи отзывается о ней в таком тоне?
- Курогане… сама, - произнес подбежавший Сэнтаки, и воин обернулся в его сторону: парень непонимающе смотрел то на супругу Йо-о, то на незнакомую девушку.
- Эту… - Ясэи вновь хмыкнула, - императрица подарила мне в качестве служанки, - она скрестила руки на груди и явно была недовольна поведением мужа.
- Что значит «служанка»? – закричал Курогане и вновь повернулся к Томойо. – Принцесса Томойо! Вы меня не узнаете? – он сделал еще один шаг по направлению к девушке, та отступила, спотыкнулась о камень и полетела на землю, тихо вскрикнув. Из-за пазухи вылетел небольшой амулет, и Курогане сразу его узнал – сомнений не было, перед ним его принцесса, ведь на ней амулет, подаренный ведьмой измерений на тот период, пока она забирала с собой пончика. Но почему Томойо-химе его не узнает? Почему она так напугана?
- Ясэи, эта девушка, - начал было Курогане.
- Ничего не хочу слышать! Она – моя служанка. Тебе мало Сэнтаки?
- Она не служанка! Она…
- Если тебе так надоели слуги, можешь отпустить Сэнтаки на все четыре стороны, но о Наорэ и ее дальнейшей жизни позабочусь я сама. Йо-о, даже не пытайся! Я не буду тебя слушать в этом вопросе!
- На-о-рэ? – непонимающе повторил Курогане и обернулся на девушку, которая еще не поднялась с земли и старательно отводила взгляд.
Он вновь посмотрел на Ясэи и краем глаза заметил, как стоящий за ее спиной Сэнтаки кивнул. Что он задумал, Курогане не знал, но почему-то решил, что парень постарается уладить вопрос с супругой господина по поводу этой девушки.
- Йо-о, скажи, почему… - неожиданно прошептала Ясэи, вновь подходя к Курогане. – Почему в такой день мы снова ссоримся и снова из-за слуг? Ведь помнишь, как мы… Йо-о, давай прогуляемся по саду? Я очень тебя прошу…
Сэнтаки снова кивнул, будто говоря Курогане, что сейчас лучше сдаться, и воин позволил увлечь себя в сад. Ясэи держала его за руку нежно, но в то же время крепко, будто боялась, что тот снова убежит, а затем обхватила его руку и прижалась к Курогане.
- Йо-о, помнишь, как мы познакомились? – прошептала она тихо и начала рассказывать.
Ему же оставалось только слушать и думать… К прочим вопросам прибавилось еще две проблемы: как уговорить Ясэи отпустить Томойо-химе и почему принцесса так боялась самого Курогане. Надо с ней поговорить, но девчонка не даст…
- А помнишь, как ты сделал мне предложение? – девушка остановилась под раскидистыми ветвями сакуры, облепленными нежными цветками, словно снегом. – Это случилось здесь, под этим самым деревом.
А еще поговорить с Ясэи и попытаться ее убедить… Может быть, сейчас?
Только Курогане хотел открыть рот, как девушка отломила веточку сакуры и вложила его под лямку его одежды. Ясэи посмотрела на воина влюбленными глазами и нежно улыбнулась, после чего положила голову ему на грудь.
- Я так устала, Йо-о… - прошептала она. – Пойдем спать?
Курогане кивнул. Он решил, что лучше перенести беседу на утро: если он вновь заведет разговор о принцессе, Ясэи опять разозлится и уж точно не станет ее отпускать.
Девушка заснула быстро, прижимаясь к Курогане, воин же чувствовал себя неловко и хотел выбраться из ее объятий, но не хотел выводить ее из себя раньше времени: если новая служанка Ясэи – принцесса Томойо, а не Томойо из этого мира, то воину во что бы то ни стало необходимо вытащить ее, и лучше это добиться мирным путем. Он закрыл глаза, вспоминая Фая: когда маг прижимался к нему, словно искал тепла, Курогане не хотел его оттолкнуть, так, как желал этого сейчас. Вздохнув, воин попытался заснуть.
- Курогане-сама? - позвал тихий голос.
Воин аккуратно отстранился от Ясэи и вышел из дома.
- Курогане-сама, Вы хотите поговрить с новой служанкой? – спросил Сэнтаки и не дождавшись ответа кивнул: - Идемте за мной.

Томойо облегченно вздохнула, когда властная девушка отвернулась и побежала к кому-то навстречу, Под ее взглядом она ощущала себя ничтожной бродяжкой.
- Принцесса Томойо! - Высокий черноволосый мужчина позвал ее по имени… По ее родному имени. Девушка, вздрогнув, глянула на него, нарушив запрет Ясэи. Испугавшись этого, испугавшись высокого воина, Томойо закрыла лицо руками и отступила на шаг, еще на шаг, споткнулась и полетела на землю, вскрикнув от неожиданности. Силы разом оставили ее. Девушка долго не могла подняться. Хотелось так и остаться лежать, в надежде, что ее никто никогда не найдет. Голоса удалились. Ей казалось, что в саду больше никого нет.
- Давайте руку, я помогу Вам встать.
Томойо вздрогнула, хоть голос был тихий и спокойный. Не смея поднять глаз, она робко протянула руку. Крепкая теплая ладонь поддержала ее, помогая встать. Хоть девушка и смотрела только вниз, все равно она через шаг спотыкалась – ноги ослабли и перестали ее слушаться. Мужчина, помогший Томойо встать, бережно поддерживал ее, не давая упасть. И не придавая значения осуждающим взглядам. Он мог бы провести девушку обходными тропами, не попадаясь другим слугам на глаза, но она была так слаба, что Сэнтаки опасался, дойдет ли она даже коротким путем.
В полутемной комнате ноги у девушки подкосились, она почти не почувствовала, как он усадил ее на чтото мягкое. Томойо с большим трудом заставила себя остаться в сознании. Она ощутила, что осталась одна, но через несколько мучительных минут ее борьбы за сознание, мужчина вернулся и всунул Томойо в руки горячую чашу.
Чай… От пронзительного запаха зеленого чая к Томойо вернулась способность мыслить. Она только сейчас поняла, как до боли пересохло во рту. Жадно отпив, девушка обожглась ароматным чаем. Вместе с болью к ней вернулась и вся гамма чувств и эмоций. Мужчина, что помог ей, наклонился и тихо сказал:
- Не переживайте, Курогане-сама добрый и справедливый, он Вам поможет.
Томойо вздрогнула и ничего не ответила. Даже побоялась поднять глаза. Мужчина вышел.
Ку…ку-ро-га-не…Томойо не знала, чем ее так тронуло это имя. Мужчина, которого так называли, был ей не знаком. Она не помнила ничего связанного с ним, но казалось его имя, нет не имя, а то как это имя надо произносить, глубоко осталось в мышечной памяти.
- Ку-ро-га-не, - по слогам тихонько произнесла она. Снова так знакомо. Еще чуть-чуть, и как будто всплывет чтото в памяти, но все так же быстро обрывалось, как и звучание имени.
Девушка допила чай, привела в порядок волосы и одежду. Она надеялась, что все ужасы закончились на сегодня. А завтра… завтра будет завтра.

Томойо сидела, прислонившись спиной к стене, и в который раз пыталась собрать все воспоминания воедино, хоть чтото понять. Шум за дверью. Девушка испуганно сжалась – неужели все ужасы этого дня еще не закончены?
В дверь вошел высокий черноволосый мужчина. Томойо испуганно опустила глаза: Не поднимать глаза. Не разговаривать. Нельзя.
- Томойо, ты что, не узнаешь меня?
Нельзя смотреть, нельзя отвечать.
Мужчина подскочил к ней и встряхнул за плечи:
- Я же вижу что это ты, посмотри на меня, ну же.
Девушке было страшно. Что если она ослушается приказа Ясэи и ответит, поднимет взгляд. Что с ней будет… А разве может быть чтото еще страшнее?
- Я знала Вас? – Почти прошептала Томойо, не поднимая глаз. – Я не помню… Я почти ничего не помню, - ее голос предательски дрогнул. Мужчина присел перед ней на корточки, заглянув в лицо.
- Томойо, ты не видела здесь Фая, Шаорана, Сакуру?… - девушка отрицательно мотнула головой. – Ты и их не помнишь…
Курогане выпрямился:
- Завтра я поговорю с Ясэи. Я не оставлю тебя так.
Когда девушка решилась поднять голову, она была в комнате одна. Она боялась надеяться на чтото или верить… Он знает меня… я знала его… я знала еще кого то… Фай… Сакура… Нет, эти имена не вызывали такого ощущения, как имя Курогане. Но может это кто то из тех блеклых но существенных образов из оставшихся в памяти. Девушка не заметила, как сидя задремала и чуть не свалилась на пол. Эти дни измотали.
Скутившись маленьким клубочком на подушках, куда ее ранее усадил слуга, Томойо почти мгновенно уснула.

Химе. Еще один плюс)
Получите, распишитесь)

Плюсик Курогане за пост от 09 20 2008, 15:46

По плюсу курогане-сама за два последнх поста.
И по плюсу Томойо-химе опять же за два последних поста.))))

«Надо поговорить с Ясэи» – мысль, с которой проснулся Курогане. Но девушки рядом уже не было, а комнату заливал яркий солнечный свет.
- Курогане-сама?
Воин повернул голову и увидел Сэнтаки, сидящего рядом.
- Мне нужна Ясэи. Где она?
- Отправилась по своим делам. Позже Вы сможете с ней поговорить, а сейчас – вас ждут.
Позже? Но Курогане она была нужна сейчас! Ему необходимо как можно быстрее спасти Томойо. Перед глазами стояло испуганное лицо принцессы. И пусть она смотрела на воина, словно не узнавала, но он был уверен, что это та самая Томойо, которой он служил. Однако Сэнтаки не собирался вести Курогане к Ясэи, так что тому пришлось подчиниться.
- Храм? – удивленно переспросил он, поглядев на слугу, а тот лишь кивнул, и в следующее мгновение из дверей вышла мать Курогане.
Воин встал на одно колено, поклонившись жрице Сувы.
- К чему такая церемониальность, мой мальчик? – улыбнулась она, положив руку Курогане на плечо, и он встал. – Я видела Ясэи, - продолжила женщина, - и ее взгляд был наполнен печалью. Йо-о, милый, ей сейчас трудно. Будь немного терпимее.
Голос матери был ласковым, и воин неопределенно кивнул, не желая ее расстраивать. Он не понял, почему она завела об этом разговор, но не решился уточнять.
- И еще, Йо-о.
Курогане внимательно смотрел на женщину, пока та снимала со своей шеи медальон, после чего она приподнялась на мысочки, и воин склонил голову, позволяя ей застегнуть цепочку у себя на шее.
- Пусть этот медальон принесет тебе удачу и сохранит покой и гармонию с теми, кто тебе дорог. Да сохранят тебя драконы Сувы!
Что бы это могло значить? Почему мама отдает мне такой сильный амулет? Узор на медальоне говорил сам за себя: это была очень могущественная вещица. Курогане понимал, что жрица что-то почувствовала, но вслух не произнесла.
- Мама? – прошептал он, поглядев женщине в лицо.
- Иди, Йо-о, поговори с Ясэи.
Она так ничего и не рассказала, и в душу воина заползли тяжелые подозрения.
- Сэнтаки, а что она говорила про молодую госпожу? – спросил он хмуро, когда они отошли от храма.
- Ясэи-сама носит ребенка Йо-о-сама, - спокойно отозвался тот.
- Ребенка?! – вскрикнул Курогане.
- Она, видимо, никому, кроме госпожи, не рассказывала. Думаю, она хотела признаться вчера, но некоторые события заставили ее отложить сей разговор.
Воин молчал. Он медленно осознавал, что каким-то образом в этом мире обзавелся семьей. Оказаться вновь рядом с матерью и отцом казалось пределом мечтаний, но жена и ребенок… Этого Курогане не хотел. К тому же он не мог так просто забыть о друзьях и думал, что с ними могло случиться. Этот мир казался слишком хорошим, и в то же время каким-то странным, запутанным. Может, я даже смог бы остаться здесь, если бы не некоторые «но»…
- Странно, молодой госпожи нет, - сообщил юноша. Курогане даже не заметил, как тот уходил вперед. – Предлагаю пока пойти тренироваться – думаю, что Ясэи-сама занята тем же.
Сэнтаки привел Курогане как раз на ту площадку, где он тренировался в детстве. Воин невольно улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям. Тогда он мечтал поскорее стать сильным, чтобы суметь защитить дорогих ему людей, но так и не смог…
- Конечно, с мечом я обращаюсь не так хорошо, как с луком, - застенчиво произнес юноша, протягивая Куроихуситё и беря в руки простую катану. – И все же давайте посмотрим, на что способен Курогане-сама.
Воин поудобней сжал рукоять и дождался, пока Сэнтаки займет оборонительную позицию, после чего нанес несколько легких ударов, которые юноша отразил не моргнув и глазом. Тогда Курогане усилил напор, но слуга парировал каждую атаку и даже не отступил ни на шаг.
- И это ты называешь «не так хорошо»? – усмехнулся воин.
- Неужели это все? – удивился и даже несколько огорчился Сэнтаки. – Я думал, что Вы не уступите в мастерстве Йо-о-сама.
- Эй, парень, я же не собираюсь тебя убивать! – заметил Курогане с ухмылкой. – Что же, ты сам попросил!
Следующий удар должен был стать серьезным, но лезвие так и замерло в воздухе, занесенное над противником. Курогане оглянулся: со стороны храма раздались душераздирающие крики.
- Что-то случилось, - тихо сообщил слуга, но воин это понял и без того и уже сорвался с места.
Крики, наполненные страхом и болью. Плохое предчувствие навалилось еще сильнее, заполняя собой все существо Курогане. Выбежав к храму, он обнаружил разрушенное здание, над которым возвышался огромный демон, а чуть поодаль следовали еще четыре, поменьше.
- Йо-о!
Курогане оглянулся и увидел рядом отца, сжимающего в руках Гинрю.
- Как могли демоны проникнуть так далеко? Как же кеккай? – Курогане кричал. Его сознание отказывалось принимать происходящее. Те вопросы, что он задал отцу, не имели сейчас для него значения, но спросить важное он не смел. Взгляд снова упал на разрушенный храм, на развалинах которого стоял огромный демон.
- Это уже не важно, Йо-о! Теперь мы должны остановить их!
И с этими словами мужчина ринулся на демона.
- Хикогэки! – и голубая молния соскользнула с лезвия Гинрю и устремилась в сторону демона, но тот даже не пошатнулся. Удар Серебряного Дракона пришелся вскользь, и в следующий миг отец Курогане был откинут в сторону.
- Хикогэки!! – выкрикнул воин, и черное лезвие объяло алое пламя. Курогане с удивлением наблюдал за тем, во что обратился его прием. Пламя сорвалось с меча и ударило в деревянные обломки под ногами демона, воспламеняя их. Вскоре вокруг него разгорелся костер, но чудовище будто не замечало его.
Холод заполнил Курогане, по телу пробежала дрожь. Что же это происходит? Ведь прием не зависит от того, что за меч у меня в руках! Так почему же…
Времени размышлять не было: правитель Сувы поднялся с земли и вновь повторил удар, который на этот раз достиг цели, но вновь не принес особых результатов. Та же атака, что только что совершил Курогане, но выполненная так, как ее помнил воин. Почему же у него не получилось?
- Силен, гад, - усмехнулся отец. – Дзэнрю Хикогэки!
- Хама-Рюо-Дзин! – одновременно с ним выкрикнул Курогане.
- Курогане-сама, нет! – голос Сэнтаки долетел до воина позже. Он был тихим, каким-то нереальным. Курогане не осознавал значения этих слов: он наблюдал за преобразившейся атакой: когда он произнес слово, вокруг него забурлила вода кровавого цвета с черными гребнями пены, начала подниматься по спирали вокруг воина и хлынула в сторону монстра, сметая все на своем пути, в то числе и отца Курогане. Демон же лишь оглянулся в его сторону, а потом вновь посмотрел на правителя Сувы, откинутого к стене одного из зданий.
- Отец! – закричал Курогане. Он понял, что тот ударился о стену и потерял сознание.
Демон двинулся в его сторону.
- НЕТ!
Воин ринулся на монстра, но тот одним движением отбросил Курогане назад. Мужчина сразу поднялся с земли, но он был слишком далеко. Демон наклонился к лежащему без сознания мужчине, все так же сжимающему Гинрю в руке, сгреб его огромной лапой и поднял. До слуха Курогане донесся хруст костей, заполнивший все его сознание.
Он уже не слышал умоляющих криков Сэнтаки, не замечал никого и ничего вокруг: перед ним был только демон, сжимающий в руках тело его отца.
- ТЕММА-КУРЮСЭН!
Черный смерч поднялся от земли и взвился над Курогане, обращаясь в черную птицу, расправляющую крылья, а затем рассеялся, обратившись в мощные ветряные потоки, мчащиеся с бешеной скоростью во все стороны.

Плюс Куро за пост

Плюсик Курогане за последний пост

Плюс за последний пост, Куро-сама!

Томойо проснулась поздно, когда солнце уже почти подползло к середине неба. Наверно, она еще спала бы, если бы ее не разбудил какой-то шорох и возня в дверях. Девушка приподнялась на подушках и испуганно прислушалась. Она слышала возню и кряхтенье, как будто кто-то очень маленький пытался открыть дверь. Наконец он справился, дверь поддалась, и в нее всунулся мохнатый рыжий нос. Томойо чуть не рассмеялась от неожиданности – в дверь ломился маленький яркий лисенок. Девушка подошла, открыв дверь полностью.
- Привет, ты кто? – Томойо решила, что за разговор с лисенком никто ее не накажет. Девушка протянула руку к рыжему проказнику, тот сначала отскочил на всякий случай, потом, медленно вытянув острую мордочку, принюхался к девушке, нерешительно подошел, еще подумал, и наконец дал себя погладить. Томойо забыла обо всех бедах, поглаживая это маленькое доверчивое существо. Она даже не заметила приближения Ясэи, которая несколько минут нахмурившись наблюдала за ними.
- Аки, ко мне! – Резко скомандовала Ясэи. От ее голоса девушка вздрогнула, а лисенок прижал хвост и виновато потрусил к хозяйке. Не удостоив Томойо взглядом, Ясэи отошла на просторную полянку и принялась учить лисенка слушать и понимать команды. Томойо какое то время с улыбкой наблюдала за ними, но вдруг ее внимание привлекли большие черные тени. Тени приближались к поляне, на которой Ясэи играла с лисенком. От теней веяло таким необъятным ужасом, что Томойо не могла пошевелиться. О Боги… она же не видит их… Ужас лишил девушку дара речи, потому она просто бросилась со всех ног к хозяйке. А та все не замечала приближающейся угрозы. Подбежав, Томойо повернула девушку за плечи и показала на уже совсем приблизившихся демонов. Ясэи, как опытный воин, мгновенно оценила ситуацию. Она подхватила лисенка, сунула его вконец растрявшейся Томойо, схватила ее за руку и побежала через сад в сторону ворот. От храма послышались страшные крики. Если бы не крепко державшая ее рука, Томойо рухнула бы в траву от ужаса. Ясэи остановилась так резко, что девушка налетела на нее.
- Не успели. – зло выдохнула Ясэи, вынимая катану – два больших демона деловито рушили ворота. Девушка оглянулась, их нагонял еще демон. Важно не дать им взять нас в кольцо.
Ясэи отступила, спиной к огромному раскидистому дереву, вынуждая демонов выстроиться клином.
- Держись за мной, когда я отвлеку их – беги за помощью. – бросила она через плечо, принимая боевую стойку.
Первый подоспевший демон будто хотел раздавить девушек, но совсем не ожидал сопротивления. Ясэи ловко запрыгнула на нижнюю ветку и прыгнула на демона сверху, разрубая его пополам. Демон исчез с мерзким визгом. Двое других недоуменно замерли. Похоже, они не ожидали сопротивления от двух девушек. Вот только были они раза в два выше побежденного демона. Девушка снова запрыгнула на ветку, приготовившись к следующей атаке. Демоны слажено рванули, намереваясь смести и дерево, и все живое, что попадется им на пути. Ясэи, выждав момент, перескочила через демонов и бросилась в сторону дома, отвлекая чудовищ на себя. Она отступала, виртуозно отражая атаки демонов. Один из них резко повернул назад, несясь прямо на Томойо, замершую под деревом. Ясэи видела это но не могла ничего сделать. Прокатившись кубарем, она поразила ближнего демона, но не успела увернуться от взмаха его лапы и покатилась в сторону, не имея шанса остановить последнего монстра. Чудовище с кошмарным ревом врезалось в дерево, бывшее укрытием Томойо, которая в последний момент отскочила в сторону, уворачиваясь от летящих во все стороны веток и щепок. Внезапно она услышала тихий плач и поняла, что выронила лисенка. Его придавило веткой. Монстр медленно надвигался. Девушка бросилась обратно, с трудом приподнимая тяжелую древесину. Выхватив лисенка, она поняла, что убежать не успеет. С ужасом зажмурившись, Томойо закрыла дрожащего лисенка собой. Но удара не последовало. Робко открыв глаза, девушка обомлела. Между ней и демоном стояла красивая золотистая кицунэ. Рослая и сильная, она будто была отлита из чистого золота. Ясэи нигде не было видно. На секунду прижавшись к земле, кицунэ легко спружинила золотистой стрелой и бросилась на демона. Они покатились по земле тугим клубком. Наполняя воздух ревом и визгом. Трава вокруг окрасилась алыми брызгами крови кицунэ и черными - демона. И в миг, когда кицунэ сомкнула челюсти на шее демона, в ее живот вошел клинок, оброненный Ясэи. Из последних сил, демон, неловко ухватив его лапой, вгонял все глубже в тело лисицы.
Кицунэ отползла от поверженного врага и заплакала. Ее плач был был совсем человеческим и на него откликнулись сотни голосов со стороны леса, на миг Томойо показалось, что за воротами возник огромный серебристый лис с девятью хвостами. А кицунэ на ее глазах превращалась в знакомую девушку. Ясэи истекала кровью и тяжело плакала. Томойо подбежала к ней, укладывая ее голову к себе на колени, не боясь измазаться кровью, вытирая ее слезы. Нет… нет, только не это… Может я когда то могла лечить… Но я же не помню, я ничего не помню… Рана на животе была огромна и ужасающа, Ясэи теряла кровь и силы слишком быстро. Томойо до хрипоты звала на помощь, но некому было откликнуться. Она силилась сама не заплакать.
- Я впервые увидела его когда он охотился на меня, - вдруг горячо зашептала Ясэи, ее глаза затуманились, - если кицунэ полюбит человека, она может стать девушкой, достойной его. А я… я не сберегла его ребенка.., - Ясэи горько всхлипнула, на губах выступила кровь. Томойо рукавом обтерла ее лицо, вытерла кровь с шеи. Она не знала что говорить. Она понимала, что девушку уже не спасти. И это было так страшно. Вдруг Ясэи схватила Томойо за руку:
- Позаботься о нем, слышишь? Мне некого больше просить… Йо-о не такой сильный, каким хочет казаться.
- Стань лисой, твой род вылечит тебя, стань лисой, лисы живучие, - шептала ей Томойо. Ясэи грустно улыбнулась:
- У меня не хватит сил. Я не хотела чтобы он знал… - девушка тяжело закашлялась кровью. Томойо сжимала кулаки до боли чтобы не расплакаться. Ясэи вдыхала все слабее и отрывистее. Последние вдохи дались с трудом и она опустошенно замерла. Рука, державшая руку Томойо, упала на траву. Принцесса горько разрыдалась, склонившись над Ясэи. Маленький лисенок задрал мордочку и горько, по-волчьи, завыл. Со стороны леса ему вторил воем хор голосов. Лисы провожали в последний путь свою сестру.

Грустно...Мне жаль Ясэи.
+1